ЛЕБЕДЬ В СЛАВЯНСКОЙ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ.

ЦАРЕВНА ЛЕБЕДЬ: ИСТОКИ ОБРАЗА.
Гипотеза Э. Коллинза объясняет одновременную связь лебедя с образом дерева, понятиями мудрости, жизни и смерти. Однако насколько эта гипотеза подкрепляется материалами славянской традиции? Выше уже отмечалось, что в русской сказке именно гуси-лебеди похищают мальчика и уносят его к бабе-яге, фактически в страну смерти. Согласно похоронному причитанию умершие оборачивались в том числе и этой птицей: «та прилизь же ты до мене, мш братику, хоть сивымъ голубемъ, хоть яснымъ соколомъ, хоть билымъ либидемъ». С другой стороны, славяне Рюгена считали, что аист приносит детей только летом, а в остальное время года это делают лебеди. Таким образом, лебедь действительно исполнял роль психопомпа, «перевозчика душ» в представлениях наших далеких предков и в этом отношении сделанные Э. Коллинзом выводы подтверждаются славянской мифологией. Следует отметить, что подобная двойственная роль лебедя полностью соответствует этимологии имени Мокоши из санск. moksha — «избавление», «освобождение», которое может быть понято и как освобождение рожаницы от родовых мук при рождении ребенка, и как освобождение души от тела в момент смерти. Более трудным является ответ на вопрос, действительно ли у наших далеких предков существовала астральная проекция данных мифологических представлений на звездное небо. Млечный Путь на Руси назывался «Гусиная дорога», «Диких гусей дорога», «Птичий путь» и, таким образом, соотносится с мифологемой о птицах, переносящих человеческие души в загробный мир — ирий.

Исследователи обычно считают подобные названия результатом влияния на восточных славян финно-угров и балтов. Однако подобные же названия Млечного Пути зафиксированы у поляков и живущих на территории современной Германии лужичан, в отношении которых вряд ли можно говорить о финно-угорском или балтском влиянии. Следует отметить, что восприятие Млечного Пути как птичьего зафиксировано у многих народов Евразии и Северной Америки. Так называли его венгры, лужичане, поляки, белорусы, русские, украинцы, туркмены, саамы, финны, эстонцы, ливы, латыши, литовцы, мари, чуваши, мордва, удмурты, коми, башкиры, казанские татары, каракалпаки, казахи, кипчаки, киргизы, ханты, манси, среднеамурские эвенки, южные тутчони, оджибва (тимагами), северные солто, восточные болотные кри. В большинстве случаев Млечный Путь просто называется «Птичий путь», когда же идет конкретизация, чаще всего называются гуси, гораздо реже утки, аисты и журавли. В качестве лебединой дороги у всех этих народов Млечный Путь обозначается дважды: в одном эстонском варианте объяснения этого названия («по Дороге Птиц птицы летят на юг и обратно; впереди — белая, похожая на лебедя птица с головой девушки; орлы и ястребы прячутся от нее в облачных скалах; летом она живет на северном утесе, птицы кормят ее сладкими северными ягодами») и второй раз у части чувашей («лебеди живут у Молочного озера, осенью улетают туда по Млечному Пути»). Широкое распространение восприятия Млечного Пути как птичьей дороги в Евразии и Северной Америке указывает на весьма древнее возникновение подобной мифологемы, восходящей, по всей видимости, к каменному веку. Что касается конкретного определения птиц, то, по всей видимости, здесь действительно имело место финно-угорское влияние, облегчившееся тем, что в отечественном фольклоре гуси часто служат эквивалентом лебедя.

Что касается названия созвездия Лебедя, то на Руси под данным именем оно впервые упоминается в памятнике XI в. при описании античной картины звездного неба: «Гли ми... своя звЪзды, Ари- ядьнинъ вЪньць... и скврьнаву Лебедь... и Льва». Тем не менее рассмотренная выше любшанская зооморфная булавка является косвенным указанием на то, что еще до знакомства с византийской переводной литературой созвездие в образе лебедя присутствовало в картине звездного неба наших предков. Различные исследователи неоднократно отмечали, что древнерусские головные украшения несли солярную и лунарную символику, что свидетельствует о том, что голова соотносилась с небом. Однако в этом случае с небесной сферой могла соотноситься и украшенная изображениями лебедей головная булавка. Что касается устной традиции, зафиксированной в XIX—XX вв., то людям это созвездие было известно под названиями «Большой хрест», «Петров крест», «Крест». Очевидно, что подобное название не является исконным и образовалось под воздействием христианства, которое утвердилось благодаря тому, что само созвездие действительно имеет крестообразную форму. Однако в христианстве именно апостол Петр является хранителем ключей от рая. Таким образом, даже восприняв новое название созвездия Лебедя, народное сознание сохранило семантическую связь между ним и Млечным Путем, объединенных между собой идеей направляющихся в рай человеческих душ. Следует отметить, что в славянской традиции также известны примеры переосмысления Млечного Пути как дороги к некоему сакральному центру, воспринимаемому уже в христианском контексте (ср. такие его русские названия, как «Дорога в Иерусалим», «Дорога из Москвы в Иерусалим», «Моисеева дорога», «Небесная дорога», украинское «Шлях в Кшв», польское Droga do Rzuma «Дорога до Рима»), однако количественно они уступают восприятию его в качестве птичьего пути. Тот факт, что, несмотря на принятие христианства Млечный Путь и созвездие Лебедя остались в народном сознании объединенными образом рая, а первый во многих случаях воспринимался как птичий путь, делает весьма вероятным предположение, что первоначально и созвездие Лебедя виделось нашим далеким предкам в качестве какой-то водоплавающей птицы. Отголоском соотнесенности Млечного Пути с женскими персонажами является один вариант названия созвездия Ориона, а именно «Девичьи зори», которое А.Н. Афанасьев объяснил так: «У нас же есть предание о трех вещих сестрах, которым, после их кончины, досталось весь век гореть тремя звездами возле Млечного Пути — на дороге, ведущей в царство небесное; звезды эти называются девичьи зори». Данное название вытеснило более древнее восприятие Ориона в качестве Небесного охотника и явилось следствием матриархальной революции. Тем не менее, примечательно, что и оно связывает путь человеческих душ в загробный мир с вещими сестрами, бывшими изначально, по всей видимости, богинями. Следует также обратить внимание, что в сказке «Данило Бессчастный» чудесная птица, на поиски которой отправляется главный герой, описывается следующим образом: «Лебедь-птица, красная девица, сквозь перьев бы тело виднелось, сквозь тело бы кости казались, сквозь костей бы в примету было, как из косточки в косточку мозг переливается, словно жемчуг пересыпается». Разумеется, этот текст и не является непосредственным описанием небесного созвездия, однако в еще меньшей степени он является описанием реальной птицы, хорошо знакомой нашим предкам. Необычная прозрачность тела девы-лебедя в данной сказке вполне могла быть результатом переосмысления восприятия созвездия, в котором через рисуемый мысленным взором наблюдателя контур небесной птицы жемчужным светом просвечивали отдельные звезды.


М. Серяков. Богини славянского мира.