ФУНКЦИИ СВЕЧИ В ОБРЯДАХ, СВЯЗАННЫХ СО СМЕРТЬЮ, ПОГРЕБЕНИЕМ И ПОМИНОВЕНИЕМ. ЧАСТЬ 2.

Важность скрупулезного соблюдения живыми всех обрядовых действий со смертной свечой не вызывала сомнений. Равно как и обязательное выполнение последующих ритуальных действий, поддерживающих норму и исключающих ее нарушение, таких как: ежегодное, еще недавно предпринимавшееся русскими повсеместно «прочищение глаз родителям» — обметание («опахивание») зеленью могил на Троицу; соблюдение общеизвестного у славян правила хоронить до полудня, «чтобы покойнику довелось еще завидеть света»; строгое соблюдение запретов заниматься женскими работами, связанными не только с обработкой льна, конопли и шерсти (трепать, чесать, мыть, прясть, ткать и т. д.), но и со стиркой, и с уборкой дома (белить, подметать, выгребать золу из печи и т. д.) в определенные дни, чтобы тем или иным способом не «замусорить» глаз родителям, не лишить их зрения.

Многовековая практика использования свечей в разнообразных ритуальных действиях привела к тому, что в обыденном сознании они стали восприниматься главным образом как атрибут, необходимый для создания определенной атмосферы, дающей ощущение неординарности проживаемого момента, будь то отпевание, венчание, святочное гадание или праздничный ужин. Естественно, что подобное представление сильно обедняет те многочисленные функциональные особенности, которыми наделило свечу традиционное народное сознание.

Свеча привычно воспринимается как атрибут христианский, что справедливо лишь отчасти, поскольку имеются данные, позволяющие отнести использование свечей в различных ритуальных действиях ко времени, предшествовавшему периоду возникновения и распространения христианства.

МОРАНА И БАБА-ЯГА. ЧАСТЬ 2.

Следует отметить, что со смертью была связана не только баба-яга, но и другие женские мифологические персонажи. Выше уже были приведены примеры, в которых Пятница карала смертью нарушительницу запретов и даже определяла посмертную участь души. Со смертью эпизодически связывалась даже Богородица: так, русское население Подлясья ставило свечу Богоматери, чтобы враг истаял, как эта свеча.

Кроме того, со смертью и болезнями был связан целый ряд духов «низшей» мифологии. Достаточно много сведений сохранила отечественная традиция о лихорадках — женских духах, олицетворениях данной болезни. Именно защите от лихорадки посвящены древнейшие дошедшие до нас заговоры, записанные на найденных в Новгороде берестяных грамотах. В грамоте № 734, датируемой 40—60 гг. XII в., три раза повторятся имя ангела Михаила, который упоминался в записанных в гораздо более позднее время заговорах от лихорадки. Еще более интересен текст грамоты № 715, датируемой первой половиной XIII в.: «Три девя(то) анеело, три девя ароханело, избави раба (Бо) жея Михея трасавиче молитвами святыя Богородичя» — «Тридевять ангелов, тридевять архангелов избавьте (букв.: избавь) раба Божия Михея от лихорадки молитвами святой Богородицы». О том значении, которое придавало население магической защите от лихорадок и в более поздние эпохи, красноречиво говорит следующий факт. И.Е. Забелин вспоминал, что когда в XIX в. археологи раскапывали Чертомлынский курган, то местное население этим было очень недовольно, поскольку на вершине кургана стояла каменная баба, которую жившие по близости крестьяне считали целительницей от лихорадки.

Помимо женского олицетворения Жизни славяне знали и такое же олицетворение Смерти, которой была известная нам по западнославянским источникам богиня Морана или Маржана. Польский писатель Я. Длугош отождествлял Маржану с античной Церерой, «Матерью и богиней плодов», которую почитали крестьяне и земледельцы, принося в жертву пшеничные зерна. Однако, если Длугош отождествлял польскую Маржану с римской богиней земного плодородия Церерой, то более ранние древнечешские глоссы «Mater verborum» соотносили Морану с гораздо более зловещей греческой Гекатой, что подтверждается и корнем мор-, лежащим в основе ее имени. Интересно отметить, что в фольклоре Магепа также называлась Smrt, Smrtka, Smrtonoska и ассоциировалась со смертью и болезнями, как об этом красноречиво говорит чешская поговорка: «От Морены нет спасения». Другая пословица гласила: «против Морены нет коренья», т.е. лекарства. Обычно она олицетворялась женским чучелом, символизировавшим смерть (мор) и зиму, которое торжественно топилось западными славянами во время встречи весны для обеспечения будущего урожая.

Само слово «змея» этимологически восходит к слову «земля» — основному месту ее обитания. Змея как мифологический персонаж — не просто живущее в земле существо, но и обитатель и хозяин подземного мира.

Змея — популярный персонаж в фольклорной традиции славян. Свое место она заняла и среди образов русского фольклора, где она встречается в сказках и заговорах, в мифологических рассказах и легендах, в поверьях и приметах. Наиболее полно образ змеи представлен в волшебных сказках, хотя число сказочных сюжетов, где действует этот персонаж, ограничено. В фольклористике они объединяются в сюжетные типы под названиями «Чудесный предмет», «Чудесная способность», «Чудесный супруг». Есть и другие, более редкие, сюжеты.

«Над мертвеца идете, яко вси мертвени есмы»

(Духовная В.К. Владимира Мономаха детям своим. Спб, 1793, в 3).

Семик – седьмой четверг после пасхи. Даже исходя только из этого, можно говорить о его христианских корнях. «Но слово Семик в значении праздника известно не ранее XVIII века в письменных памятниках» (1с114). А что было до того? До христианства? И вообще, - вяжется ли он с древними, «языческими» празднествами? Помятуя о том, как церковь замещала и подменяла исконные народные праздники на свои, «благочестивые» обряды, легко можно обнаружить то, что в действительности отмечали славяне. Ранее мы отметили, что Русалии, или Зеленые святки (примерно с 10 мая по 10 июня), были одними из самых крупных кологодных народных праздников.

Кроме того, весьма показательно, что предание, относящееся к изначальному периоду новгородской истории, указывает на связь дерева именно с женским началом. Иоакимовская летопись рассказывает, что у новгородского старейшины Гостомысла было четыре сына и три дочери. К моменту его смерти сыновья его все погибли, а дочери были выданы замуж за других правителей. Поскольку вопрос о наследнике очень тревожил Гостомысла, неудивительно, что однажды он увидел на эту тему вещий сон: «Единою спясчу ему о полудни виде сон, яко из чрева средней дочери его У милы произрасте древо велико плодовито и покры весь вес град Великий, от плод же его насысчахуся людие всея земли. Востав же от сна, призва весчуны, да изложат ему сон сей. Они же реша: «От сынов ея имать наследити ему, и земля угобзится княжением его». И все радовахуся о сем...» Как уже давно установили исследователи мифологии, число семь соотносится с понятием мирового древа, описывая устройство вселенной в базовых соотношениях: уже упоминавшееся выше троичное ее деление по вертикали и четырехчастное деление по горизонтали (четыре стороны света).

До чего была распространена вера в чудодейственную силу волхвов и кудесников, видно из того, что Стоглавый собор обратил на это внимание и издал указ, в котором угрожал волхвам и чародеям царскою опалою, а тем, кто прибегнет к их помощи, отлучением от церкви.

Известна грамота игумена Памфила, относящаяся к 1505 г.; он осуждает чародейство, восстает против собирания трав и кореньев, сопровождаемого диавольскими заклинаниями, на пагубу человечеству и скоту, на безумие мужам; но видно, что автор сам не чужд веры в силу чародейства.
Еще значительно раньше (XIII в.) обращался с укором к современникам Серапион Владимирский, восставая против непогребения удавленников и утопленников, которых даже вырывали из могил как виновников засухи и неурожаев; но осуждая такие меры, сам Серапион не отвергал возможности колдовства. Неоднократно и позднее восставало духовенство против описываемых суеверий, но это приносило мало пользы при низком уровне культурности того времени. Мало действовали и царские грамоты, как напр., грамота 1648 и 1649 г., особенно вооружавшаяся против скоморошества и “отреченных книг” (Астролог, Астрономия, Звездочет, Рафли, Волховник, Аристотелевы Врата и пр.); но самый факт появления соответствующих указов является доказательством сильного распространения зла, с которым признавалось необходимым бороться.

Что вы знаете о том, как покупать воду в бутылках? Скорее всего, вы слышали совет смотреть на то, чтобы с донышком бутылки все было в порядке. Но этого недостаточно для того, чтобы защитить свое здоровье.

Пластиковые бутылки всегда содержат на этикетке запись о том, из какого именно типа пластика они изготовлены. И эта информация очень важна. В конце концов, любой пластик выделяет в

Хотя взгляды на душевно-больных и отношение к ним в славянских землях, и в частности в России, в старое время во многом сходны с тем, что было изложено относительно западной Европы, однако, эти взгляды и отношения обнаруживают и некоторые особенности, почему и заслуживают самостоятельного изложения. Много ценных сведений по этому вопросу заключается в сочинении Афанасьева “Поэтические воззрения славян на природу”. Из этого замечательного сочинения видно, что самые названия душевных болезней у славян нередко указывают на соединенное с этими болезнями представление о карающем божестве; напр., название “boza moc”, “божья немочь”, “божье”, “бешенство”; одержимых приступами “беснованья”, неистовства и помешанных вообще называли “божевольными” и “божегневными”, что свидетельствует о древнейшем взгляде на душевную болезнь, как на проявление божьей воли и божьего гнева.